Пляжный клуб - Страница 2

Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.

В ближайшие несколько месяцев по лобби отеля пройдет тысяча гостей. Среди них – и давние постояльцы, приезжавшие сюда еще до появления Мака, менеджеры бейсбольных команд (июль, после матча всех звезд), Лео Керн, адвокат из Чикаго (в День памяти павших), миссис Форд, вдова, которая живет здесь весь сентябрь, каждый день выкуривая в номере по пачке сигарет. А еще приедет Андреа Крейн, женщина, в которую Мак, как ему казалось, был влюблен. Андреа прибывала в июне и оставалась на три недели вместе с сыном, Джеймсом, страдавшим аутизмом. Длинные волосы медового цвета, скрученные в тугой пучок на затылке или заплетенные в косу. И улыбка – улыбалась она редко, но в день приезда всегда, ведь она была рада оказаться здесь. Ей и сыну предстояло провести на острове три недели, двадцать один день, и каждый сверкал, как бриллианты на теннисном браслете.

Вдали показался паром. Заполненный пассажирами, он шел в сторону острова. Люди съезжались сюда к началу сезона отпусков. Официанты и официантки, продавцы мороженого, спасатели, садовники, няньки, горничные и коридорные. Вот так же ехал и Мак двенадцать лет назад. Тогда паренек впервые увидел океан, и, сойдя на берег у пароходной верфи, он будто заново родился.

* * *

Маку только-только исполнилось восемнадцать. Провинциальный мальчишка, он подрастал на ферме близ города Суишер штата Айова. Отцу принадлежало пятьсот тридцать акров земли: соевые и кукурузные поля, а также свиньи, куры. Школа представлялась Маку пустой тратой времени, разве что там можно было всласть пообщаться. А поболтать он любил. Когда часами сидишь в кабине комбайна и в одиночку бороздишь поля, душа жаждет перемен. В награду за труды отец возил его в «Алиби», где подавали на завтрак жирную яичницу с беконом, или в магазин кормов для животных.

Мать на полставки трудилась в городе, в антикварной лавке. Работенка не пыльная: сиди себе среди хрустальных статуэток, в атмосфере классической музыки. Родители Мака принадлежали к местной пресвитерианской церкви, хотя на службы почти не ходили, равно как и не пытались приобщать к вере Мака. Как-то раз мама даже обмолвилась, что не верит в существование рая.

– Просто не верю, и все, – разоткровенничалась она, очищая картошку над раковиной. Мак, склонившись над массивным дубовым столом, ломал голову над тригонометрической задачкой. – По мне, ты помер – значит, помер. Уходишь туда, где и был до рождения. В небытие.

За два месяца до выпускного мама с папой отправились в город на романтический ужин. На обратном пути их сбил здоровенный грузовик. Родители влетели в дорожное ограждение и погибли на месте. Не сказать, что виной тому оказалась погода – в тот день не было ни дождя, ни наледи. Простое стечение обстоятельств: неосторожность дальнобойщика, невнимательность отца, который мог бы ударить по тормозам, когда перед ним вынырнул грузовик. (Может, он пропустил перед этим рюмку винца.) Так или иначе, объяснениями тут не помочь, дело сделано. Погибли двое порядочных людей, ребенок остался сиротой. Впрочем, Мака никто так не называл, да и сам он к сиротам себя не причислял. В конце концов, ему уже стукнуло восемнадцать, не маленький.

Оставив ферму на попечение Дэвида Прингла, семейного поверенного, и Венделла, правой руки отца, Мак положил в сумку диплом об окончании школы, сел на автобус и рванул на восток с намерением ехать вперед и вперед, куда дорога приведет. Романтика. Мама бы одобрила. Конечной точкой его пути был город Хаянис штата Массачусетс. По прибытии Мак думал подыскать себе угол и какую-нибудь работенку, но впервые в жизни увидел океан. Люди подсказали, что можно забраться еще восточнее, если сесть на паром, потому что там дальше – остров. Нантакет.

В «Пляжный клуб» Мак попал по чистой случайности. Когда паром причалил, Билл Эллиотт как раз стоял на пристани. Мак ступил на землю, и Билл похлопал его по плечу.

– Приехал работать в «Пляжном клубе»? – спросил он.

Мак особенно не раздумывал.

– Да, сэр, – сказал он и последовал за мужчиной к оливковому джипу. Хозяин забросил его дорожную сумку в машину, и они, не обмолвившись ни словом, покатили прямиком по Норт-Бич-роуд. Когда Билл вырулил на парковку перед отелем, Мак как зачарованный уставился на воду. Чудно было с непривычки. И тут до него донеслось: «Дум-м-м, дум-м-м, дум-м-м».

– Что за звук? – спросил он Билла.

– Чайки, что ли? – не понял тот. – Да, кричать они мастера. Ты сам-то откуда родом?

– Из Айовы, – ответил Мак.

Билл нахмурился.

– А я думал, ты из Нью-Джерси.

Худшие опасения Мака подтвердились: какой-то паренек из Нью-Джерси теперь наверняка стоит на пристани и ждет Билла.

– Нет, сэр. Я из города Суишер штата Айова.

И вновь послышался звук. «Дум-м-м, дум-м-м, дум-м-м». Словно голос издалека: «Дом, дом».

– Вы ничего не слышите? – спросил Мак.

Билл улыбнулся:

– Должно быть, в Айове не так уж много чаек. Тебе, пожалуй, все здесь в диковинку.

– Да, сэр, – сказал Мак.

И вновь зазвучало: «Дом, дом». Совершенно ясно и отчетливо.

Мак протянул Биллу руку и представился:

– Я – Мак Питерсен.

Билл нахмурился.

– Мак Питерсен – это не тот, кого я должен был забрать с парома.

– Я так и понял, – пробормотал Мак. – Просто вы спросили, работать ли я приехал, а мне работа и вправду нужна.

– Ты что-нибудь знаешь про отели? – спросил Билл.

– Скоро узнаю, – ответил Мак и вновь услышал «дом-м-м». Удивительное дело.

Духи, провидцы, загробная жизнь, гадалки на картах таро и хрустальные шары – все это было не для Мака. Паренек, вопреки представлениям матери, верил в бога и рай. Но то, что сейчас он услышал, не было божьим гласом. Звук раздавался не с неба, он шел из самой земли, из-под ног.